{Последняя Проповедь Самого Почитаемого}

1. И вот Самый Почитаемый обратился к достопочтенному Ананде со словами:

– Может быть, Ананда, кто-то из вас подумает: "Прекратилось Слово Учителя, нет теперь у нас Учителя". Однако не следует так думать, Ананда. Дхарма и Дисциплина, о которых я проповедовал вам, которым учил вас, – будут вашим Учителем, когда я покину вас.

{The Blessed One's Final Exhortation}

Now the Blessed One spoke to the Venerable Ananda, saying: "It may be, Ananda, that to some among you the thought will come: 'Ended is the word of the Master; we have a Master no longer.' But it should not, Ananda, be so considered. For that which I have proclaimed and made known as the Dhamma and the Discipline, that shall be your Master when I am gone.

2. – Ананда, сейчас все бхиккху в общении между собой используют обращение "друг", но когда я умру, пусть это будет не так. Старшие монахи, Ананда, могут называть младших монахов по их имени, по их родовому имени, или могут использовать к ним обращение "друг" (пали авусо); но младшие монахи при обращении к старшим монахам должны использовать слова "достопочтенный" (пали бханте), либо "уважаемый" (пали аясма).

"And, Ananda, whereas now the bhikkhus address one another as 'friend,' let it not be so when I am gone. The senior bhikkhus, Ananda, may address the junior ones by their name, their family name, or as 'friend'; but the junior bhikkhus should address the senior ones as 'venerable sir' or 'your reverence.'

3. – Ананда, если Сангха пожелает, она может после моей смерти исключить из устава малые и несущественные предписания.

"If it is desired, Ananda, the Sangha may, when I am gone, abolish the lesser and minor rules.

4. – Ананда, когда я умру, монаха Чанну следует подвергнуть высшему наказанию.

– Преподобный Учитель, что имеется в виду под высшим наказанием?

– Ананда, пусть бхиккху Чанна говорит, что угодно, монахи не должны с ним общаться, не должны ни уговаривать его, ни советовать ему.

"Ananda, when I am gone, let the higher penalty be imposed upon the bhikkhu Channa."

"But what, Lord, is the higher penalty?"

"The bhikkhu Channa, Ananda, may say what he will, but the bhikkhus should neither converse with him, nor exhort him, nor admonish him."

5. Затем Самый Почитаемый обратился к монахам со словами:

– Может быть, монахи, кто-то из вас имеет непонимание или сомнение в Будде, Дхарме или Сангхе, вопросы относительно Пути, относительно практики? Тогда задавайте свои вопросы, бхиккху! Не сожалейте потом, думая: "Учитель был с нами рядом, но, будучи рядом, мы так и не смогли задать ему вопрос".

Then the Blessed One addressed the bhikkhus, saying: "It may be, bhikkhus, that one of you is in doubt or perplexity as to the Buddha, the Dhamma, or the Sangha, the path or the practice. Then question, bhikkhus! Do not be given to remorse later on with the thought: 'The Master was with us face to face, yet face to face we failed to ask him.'"

6. Но когда так было сказано, монахи промолчали. Во второй и в третий раз Самый Почитаемый обратился к ним:

– Может быть, монахи, кто-то из вас имеет непонимание или сомнение в Будде, Дхарме или Сангхе, вопросы относительно Пути, относительно практики? Тогда задавайте свои вопросы, бхиккху! Не сожалейте потом, думая: "Учитель был с нами рядом, но, будучи рядом, мы так и не смогли задать ему вопрос".

But when this was said, the bhikkhus were silent. And yet a second and a third time the Blessed One said to them: "It may be, bhikkhus, that one of you is in doubt or perplexity as to the Buddha, the Dhamma, or the Sangha, the path or the practice. Then question, bhikkhus! Do not be given to remorse later on with the thought: 'The Master was with us face to face, yet face to face we failed to ask him.'"

Но во второй и в третий раз монахи промолчали. Тогда Самый Почитаемый сказал им:

– Может быть, монахи, из уважения к Учителю вы не спрашиваете его. Тогда, монахи, спросите друзей, передайте вопросы через них.

Но и тогда монахи промолчали.

And for a second and a third time the bhikkhus were silent. Then the Blessed One said to them: "It may be, bhikkhus, out of respect for the Master that you ask no questions. Then, bhikkhus, let friend communicate it to friend." Yet still the bhikkhus were silent.

7. И тогда достопочтенный Ананда обратился к Самому Почитаемому со словами:

– Как удивительно, Преподобный Учитель! Как замечательно! Я верю, что среди собравшихся здесь монахов общины, нет ни одного бхиккху, кто имел бы непонимание или сомнение в Будде, Дхарме или Сангхе, неясности относительно Пути, или практики.

– Ананда, ты сказал так потому, что веришь в это. Однако Татхагата, Ананда, точно знает, что среди собравшихся здесь монахов общины, нет ни одного бхиккху, кто имел бы непонимание или сомнение в Будде, Дхарме или Сангхе, неясности относительно Пути, или практики. Потому что, Ананда, среди этих пятисот монахов нет тех, кто находился бы ниже уровня вошедших в поток, а вошедшие в поток свободны от падения в скверные миры, обрели уверенность и должны достичь Пробуждения.

And the Venerable Ananda spoke to the Blessed One, saying: "Marvellous it is, O Lord, most wonderful it is! This faith I have in the community of bhikkhus, that not even one bhikkhu is in doubt or perplexity as to the Buddha, the Dhamma, or the Sangha, the path or the practice."

"Out of faith, Ananda, you speak thus. But here, Ananda, the Tathagata knows for certain that among this community of bhikkhus there is not even one bhikkhu who is in doubt or perplexity as to the Buddha, the Dhamma, or the Sangha, the path or the practice. For, Ananda, among these five hundred bhikkhus even the lowest is a stream-enterer, secure from downfall, assured, and bound for enlightenment."

8. Затем Самый Почитаемый обратился к монахам со словами:

– Монахи, вот мой завет вам: Сформированный опыт искореняется. Стремитесь к достижению посредством сосредоточения внимания.

And the Blessed One addressed the bhikkhus, saying: "Behold now, bhikkhus, I exhort you: All compounded things are subject to vanish. Strive with earnestness!" (Примечание: Handa dani bhikkhave amantayami vo: Vayadhamma sankhara appamadena sampadetha. Vayadhamma - "имеет свойство возрастных изменений". Earnestness (appamada) is explained as "presence of mindfulness." Comy.: "'You should accomplish all your duties without allowing mindfulness to lapse!' Тханиссаро Бхиккху переводит последние слова Будды: "All fabrications are subject to decay. Bring about completion by being heedful".)

Это были последние слова Татхагаты.

This was the last word of the Tathagata.

{Самый Почитаемый входит в Маха-Паринирвану}

9. И затем Самый Почитаемый вошёл в первую дхьяну. Выйдя из первой дхьяны, он вошёл во вторую дхьяну. Выйдя из второй дхьяны, он вошёл в третью дхьяну. Выйдя из третьей дхьяны, он вошёл в четвёртую дхьяну. И далее из четвёртой дхьяны он вошёл в Измерение Бесконечного Пространства. Выйдя из Измерения Бесконечного Пространства, он вошёл в Измерение Безграничного Сознания. Выйдя из Измерения Безграничного Сознания, он вошёл в Измерение Отсутствия Чего-Либо. Выйдя из Измерения Отсутствия Чего-Либо, он вошёл в Измерение Ни Восприятия, Ни Отсутствия Восприятия. А выйдя из Измерения Ни Восприятия, Ни Отсутствия Восприятия, он достиг Прекращения Восприятий и Ощущений.

{How the Blessed One Passed into Nibbana}

And the Blessed One entered the first jhana. Rising from the first jhana, he entered the second jhana. Rising from the second jhana, he entered the third jhana. Rising from the third jhana, he entered the fourth jhana. And rising out of the fourth jhana, he entered the sphere of infinite space. Rising from the attainment of the sphere of infinite space, he entered the sphere of infinite consciousness. Rising from the attainment of the sphere of infinite consciousness, he entered the sphere of nothingness. Rising from the attainment of the sphere of nothingness, he entered the sphere of neither-perception-nor-non-perception. And rising out of the attainment of the sphere of neither-perception-nor-non-perception, he attained to the cessation of perception and feeling.

10. Тогда достопочтенный Ананда обратился к достопочтенному Анурудде со словами:

– Достопочтенный Анурудда, Самый Почитаемый вошёл в Паринирвану.

– Нет, друг Ананда, Самый Почитаемый не вошёл в Паринирвану. Он вошёл в состояние Прекращения Восприятий и Ощущений.

And the Venerable Ananda spoke to the Venerable Anuruddha, saying: "Venerable Anuruddha, the Blessed One has passed away."

"No, friend Ananda, the Blessed One has not passed away. He has entered the state of the cessation of perception and feeling."

11. Затем Самый Почитаемый, выйдя из состояния Прекращения Восприятий и Ощущений, вошёл в Измерение Ни Восприятия, Ни Отсутствия Восприятия. Выйдя из Измерения Ни Восприятия, Ни Отсутствия Восприятия, он вошёл в Измерение Отсутствия Чего-Либо. Выйдя из Измерения Отсутствия Чего-Либо, он вошёл в Измерение Безграничного Сознания. Выйдя из Измерения Безграничного Сознания, он вошёл в Измерение Бесконечного Пространства. Выйдя из Измерения Бесконечного Пространства, он вошёл в четвёртую дхьяну. Выйдя из четвёртой дхьяны, он вошёл в третью дхьяну. Выйдя из третьей дхьяны, он вошёл во вторую дхьяну. Выйдя из второй дхьяны, он вошёл в первую дхьяну.

Then the Blessed One, rising from the cessation of perception and feeling, entered the sphere of neither-perception-nor-non-perception. Rising from the attainment of the sphere of neither-perception-nor-non-perception, he entered the sphere of nothingness. Rising from the attainment of the sphere of nothingness, he entered the sphere of infinite consciousness. Rising from the attainment of the sphere of infinite consciousness, he entered the sphere of infinite space. Rising from the attainment of the sphere of infinite space, he entered the fourth jhana. Rising from the fourth jhana, he entered the third jhana. Rising from the third jhana, he entered the second jhana. Rising from the second jhana, he entered the first jhana.

Выйдя из первой дхьяны, он вошёл во вторую дхьяну. Выйдя из второй дхьяны, он вошёл в третью дхьяну. Выйдя из третьей дхьяны, он вошёл в четвёртую дхьяну. И затем, выйдя из четвёртой дхьяны, Самый Почитаемый тотчас вошёл в Паринирвану.

Rising from the first jhana, he entered the second jhana. Rising from the second jhana, he entered the third jhana. Rising from the third jhana, he entered the fourth jhana. And, rising from the fourth jhana, the Blessed One immediately passed away.

{Мир содрогнулся}

12. И когда Самый Почитаемый вошёл в Паринирвану, одновременно с его вхождением в Окончательную Нирвану случилось великое землетрясение, страшное и шокирующее, и гром эхом прокатился по небу.

{The World's Echo}

And when the Blessed One had passed away, simultaneously with his Parinibbana there came a tremendous earthquake, dreadful and astounding, and the thunders rolled across the heavens.

13. И когда Самый Почитаемый вошёл в Паринирвану, одновременно с его вхождением в Окончательную Нирвану Брахма Сахампати (Великое Святое Небо Сахампати / Верховный Бог Небес Брахмы / Творец) произнёс следующие строфы:

Всё пройдёт. Все существа, принявшие жизнь,
Отбросят однажды свои составные формы.
Воистину, это будет подобно тому,
Как сделал это Преподобный Учитель,
Непревзойдённый, Могучий в Мудрости,
Достигший Правильного Пробуждения,
Войдя в Паринирвану.

And when the Blessed One had passed away, simultaneously with his Parinibbana, Brahma Sahampati spoke this stanza:

"All must depart – all beings that have life
Must shed their compound forms. Yea, even one,
A Master such as he, a peerless being,
Powerful in wisdom, the Enlightened One, has passed away."

14. И когда Самый Почитаемый вошёл в Паринирвану, одновременно с его вхождением в Окончательную Нирвану Шакра, правитель богов (Правитель Небес Тридцати Трёх), произнёс следующие строфы:

Непостоянны составные вещи,
Их удел – возникать и распадаться.
Возникнув, они разрушаются.
Блаженство обретается в покое,
в полном прекращении непостоянства.

And when the Blessed One had passed away, simultaneously with his Parinibbana, Sakka, king of the gods, spoke this stanza:

"Transient are all compounded things,
Subject to arise and vanish;
Having come into existence they pass away;
Good is the peace when they forever cease."

15. И когда Самый Почитаемый вошёл в Паринирвану, одновременно с его вхождением в Окончательную Нирвану достопочтенный Анурудда произнёс следующие строфы:

Без выдоха, без вдоха, с неколебимым сердцем,
Свободный от желаний и спокойный, – так
Приблизился Мудрец к своей кончине.
Страданья смерти встретив стойко,
Как пламя гасят, растворил он
Свой ум в Освобожденье.

And when the Blessed One had passed away, simultaneously with his Parinibbana, the Venerable Anuruddha spoke this stanza:

"No movement of the breath, but with steadfast heart,
Free from desires and tranquil – so the sage
Comes to his end. By mortal pangs unshaken,
His mind, like a flame extinguished, finds release."

16. И когда Самый Почитаемый вошёл в Паринирвану, одновременно с его вхождением в Окончательную Нирвану достопочтенный Ананда произнёс следующие строфы:

О, ужас, волосы встают на голове,
Когда уходит Всецело Совершенный Будда,
Когда вступает он навек в Паринирвану.

And when the Blessed One had passed away, simultaneously with his Parinibbana, the Venerable Ananda spoke this stanza:

"Then there was terror, and the hair stood up, when he,
The All-accomplished One, the Buddha, passed away."

17. И когда Самый Почитаемый вошёл в Паринирвану, некоторые монахи, не освободившиеся полностью от мирских желаний, подняли свои руки и заплакали; некоторые из них упали на землю и катались от горя из стороны в сторону, плача и причитая: "О, как скоро Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану! Как скоро Сугата ушёл в Окончательную Нирвану! Увы, навсегда исчезло Око Мира!"

Then, when the Blessed One had passed away, some bhikkhus, not yet freed from passion, lifted up their arms and wept; and some, flinging themselves on the ground, rolled from side to side and wept, lamenting: "Too soon has the Blessed One come to his Parinibbana! Too soon has the Happy One come to his Parinibbana! Too soon has the Eye of the World vanished from sight!"

Но монахи, свободные от мирских желаний, сохраняли сосредоточение внимания и ясное осознавание, и они размышляли так: "Всё составное непостоянно. Как может быть иначе?"

But the bhikkhus who were freed from passion, mindful and clearly comprehending, reflected in this way: "Impermanent are all compounded things. How could this be otherwise?"

18. И тогда достопочтенный Анурудда обратился к монахам со словами:

– Полно вам, друзья! Не печальтесь, прекратите горевать! Разве не учил нас Самый Почитаемый, что всё, что дорого и мило нам, подвержено изменениям, что со всем этим придётся расстаться, разлучиться? Как можно говорить: "Пусть не разрушается!" – тому, что рождено, существует, по природе составлено и подвержено разрушению? Друзья, боги тоскуют.

And the Venerable Anuruddha addressed the bhikkhus, saying: "Enough, friends! Do not grieve, do not lament! For has not the Blessed One declared that with all that is dear and beloved there must be change, separation, and severance? Of that which is born, come into being, compounded and subject to decay, how can one say: 'May it not come to dissolution!'? The deities, friends, are aggrieved."

[Ананда спросил:]

– Достопочтенный господин, о каких богах говорит достопочтенный Анурудда?

"But, venerable sir, of what deities is the Venerable Anuruddha aware?"

– Друг Ананда, есть боги Небес Мира Страстей, не отрешённые от мирских желаний. Хватая себя за волосы, они плачут; вздымая руки, они плачут; бросившись на землю, они катаются от горя из стороны в сторону, причитая: "О, как скоро Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану! Как скоро Сугата ушёл в Окончательную Нирвану! Увы, навсегда исчезло Око Мира!" Есть земные боги, не отрешённые от мирских желаний. Хватая себя за волосы, они плачут; вздымая руки, они плачут; бросившись на землю, они катаются от горя из стороны в сторону, причитая: "О, как скоро Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану! Как скоро Сугата ушёл в Окончательную Нирвану! Увы, навсегда исчезло Око Мира!"

Но боги, свободные от мирских желаний, сохраняют сосредоточение внимания и ясное осознавание, и они размышляют так: "Всё составное непостоянно. Как может быть иначе?"

"There are deities, friend Ananda, in space and on the earth who are earthly-minded; with dishevelled hair they weep, with uplifted arms they weep; flinging themselves on the ground, they roll from side to side, lamenting: 'Too soon has the Blessed One come to his Parinibbana! Too soon has the Happy One come to his Parinibbana! Too soon has the Eye of the World vanished from sight!' But those deities who are freed from passion, mindful and clearly comprehending, reflect in this way: 'Impermanent are all compounded things. How could this be otherwise?'"

19. Достопочтенный Анурудда и достопочтенный Ананда провели остаток ночи в беседе о Дхарме. И затем достопочтенный Анурудда обратился к достопочтенному Ананде со словами:

– Друг Ананда, пойди в Кусинару и объяви Маллам: "Васеттхи, Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану. Поступите, как подобает вам ныне".

– Да будет так, достопочтенный господин, – ответил достопочтенный Ананда, и, приготовившись, взяв чашу и надев монашеский плащ, он отправился вместе с другим монахом в Кусинару.

Now the Venerable Anuruddha and the Venerable Ananda spent the rest of the night in talking on the Dhamma. Then the Venerable Anuruddha spoke to the Venerable Ananda, saying: "Go now, friend Ananda, to Kusinara, and announce to the Mallas: 'The Blessed One, Vasetthas, has passed away. Do now as seems fitting to you.'"

"So be it, venerable sir." And the Venerable Ananda prepared himself in the forenoon, and taking bowl and robe, went with a companion into Kusinara.

20. К тому времени Маллы собрались в зале совещаний для обсуждения этого вопроса. И вот достопочтенный Ананда пришёл и объявил им:

– Васеттхи, Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану. Поступите, как подобает вам ныне.

At that time the Mallas of Kusinara had gathered in the council hall to consider that very matter. And the Venerable Ananda approached them and announced: "The Blessed One, Vasetthas, has passed away. Do now as seems fitting to you."

Услышав от достопочтенного Ананды эти слова, Маллы со своими сыновьями, со своими жёнами и с жёнами своих сыновей, были глубоко опечалены, сердцем они почувствовали печаль и были угнетены. И некоторые из них схватились за волосы и в отчаянии вздымали руки, плакали, бросались на землю и катались от горя из стороны в сторону, причитая: "О, как скоро Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану! Как скоро Сугата ушёл в Окончательную Нирвану! Увы, навсегда исчезло Око Мира!"

And when they heard the Venerable Ananda speak these words, the Mallas with their sons, their wives, and the wives of their sons, were sorely grieved, grieved at heart and afflicted; and some, with their hair all dishevelled, with arms upraised in despair, wept; flinging themselves on the ground, they rolled from side to side, lamenting: "Too soon has the Blessed One come to his Parinibbana! "Too soon has the Happy One come to his Parinibbana! Too soon has the Eye of the World vanished from sight!"

{Почитание тела Татхагаты}

21. Затем Маллы Кусинары отдали распоряжение своим слугам: "Соберите теперь все благовония и цветочные гирлянды, соберите всех музыкантов, кого найдёте в Кусинаре". И тогда Маллы с благовониями, цветочными гирляндами и музыкальными инструментами, а также с пятьюстами комплектами одеяний, направились в Рощу Деревьев Сала, в парк отдыха Маллов, и пришли к телу Самого Почитаемого. И придя, они воздали почести телу Самого Почитаемого танцами, песнями, музыкой, цветочными гирляндами и благовониями. И установив навесы и шатры, они провели день в воздаянии почестей, славя и преклоняясь перед телом Самого Почитаемого. И затем они рассудили: "Сегодня уже поздно кремировать тело Самого Почитаемого. Мы сделаем это завтра".

{Homage to the Remains}

Then the Mallas of Kusinara gave orders to their men, saying: "Gather now all the perfumes, flower-garlands, and musicians, even all that are in Kusinara." And the Mallas, with the perfumes, the flower-garlands, and the musicians, and with five hundred sets of clothing, went to the Sala Grove, the recreation park of the Mallas, and approached the body of the Blessed One. And having approached, they paid homage to the body of the Blessed One with dance, song, music, flower-garlands, and perfume, and erecting canopies and pavilions, they spent the day showing respect, honor, and veneration to the body of the Blessed One. And then the thought came to them: "Now the day is too far spent for us to cremate the body of the Blessed One. Tomorrow we will do it."

Однако второй день, и третий, и четвёртый, и пятый, и шестой день они провели, воздавая почести телу Самого Почитаемого танцами, песнями, музыкой, цветочными гирляндами и благовониями. Установив навесы и шатры, они провели эти дни в воздаянии почестей, славя и преклоняясь перед телом Самого Почитаемого.

And for the second day, and a third, fourth, fifth, and sixth day, they paid homage to the body of the Blessed One with dance, song, music, flower-garlands, and perfume, and erecting canopies and pavilions, they spent the day showing respect, honor, and veneration to the body of the Blessed One.

Но на седьмой день Маллы рассудили: "Мы воздали почести телу Самого Почитаемого танцами, песнями, музыкой, цветочными гирляндами и благовониями, мы выразили ему своё уважение, почтение и преклонение. Перенесём теперь тело Самого Почитаемого к югу от города, к южной окраине города, и там предадим тело Самого Почитаемого погребальному костру".

But on the seventh day the thought came to them: "We have paid homage to the body of the Blessed One with dance, song, music, flower-garlands, and perfume, and have shown respect, honor, and veneration; let us now carry the body of the Blessed One southward to the southern part of the town and beyond, and let us there cremate the body of the Blessed One south of the town."

И тогда восемь Маллов из самых уважаемых семей омыли свои головы и надели новые одежды с намерением поднять и понести тело Самого Почитаемого. Но, попытавшись поднять его, они не смогли это сделать.

And eight Mallas of the foremost families, bathed from the crown of their heads and wearing new clothes, with the thought: "We will lift up the body of the Blessed One," tried to do so but they could not.

22. Тогда Маллы обратились к достопочтенному Анурудде с вопросом:

– В чём здесь причина, достопочтенный Анурудда? Почему восемь Маллов из самых уважаемых семей, омыв свои головы и надев новые одежды с намерением поднять и понести тело Самого Почитаемого, попытались поднять его, но не смогли это сделать?

– Оттого это, Васеттхи, что у вас имеется одно намерение, а у богов – другое.

– Достопочтенный господин, в таком случае каково намерение богов?

Then the Mallas spoke to the Venerable Anuruddha, saying: "What is the cause, Venerable Anuruddha, what is the reason that these eight Mallas of the foremost families, bathed from the crown of their heads and wearing new clothes, with the thought: 'We will lift up the body of the Blessed One,' try to do so but cannot?"

"You, Vasetthas, have one purpose, the deities have another."

"Then what, venerable sir, is the purpose of the deities?"

– Васеттхи, ваше намерение таково: "Мы воздали почести телу Самого Почитаемого танцами, песнями, музыкой, цветочными гирляндами и благовониями, мы выразили ему своё уважение, почтение и преклонение. Перенесём теперь тело Самого Почитаемого к югу от города, к южной окраине города, и там предадим тело Самого Почитаемого погребальному костру". А намерение богов таково, Васеттхи: "Мы воздали почести телу Самого Почитаемого небесными танцами, песнями, музыкой, цветочными гирляндами и благовониями, мы выразили ему своё уважение, почтение и преклонение. Перенесём теперь тело Самого Почитаемого к северу от города, к северной окраине города; затем пронесём его через северные ворота к центру города, а оттуда направимся к востоку от города, к восточной окраине города; и выйдя через восточные ворота, понесём его тело к алтарю Малов, именуемому Макута-бандхана, и там предадим тело Самого Почитаемого погребальному костру".

– Пусть будет так, как желают боги, достопочтенный господин.

"Your purpose, Vasetthas, is this: 'We have paid homage to the body of the Blessed One with dance, song, music, flower-garlands, and perfume, and have shown respect, honor, and veneration; let us now carry the body of the Blessed One southward to the southern part of the town and beyond, and let us there cremate the body of the Blessed One south of the town.' But the purpose of the deities, Vasetthas, is this: 'We have paid homage to the body of the Blessed One with heavenly dance, song, music, flower-garlands, and perfume, and have shown respect, honor, and veneration; let us now carry the body of the Blessed One northward to the northern part of the town; and having carried it through the northern gate, let us go through the center of the town, and then eastward to the east of the town; and having passed through the east gate, let us carry it to the cetiya of the Mallas, Makuta-bandhana, and there let us cremate the body of the Blessed One.'"

"As the deities wish, venerable sir, so let it be."

23. И тогда вся поверхность Кусинары, включая кучи мусора и грязи, была осыпана цветами мандаравы по колено. И боги на Небесах, и Маллы Кусинары вновь воздали почести телу Самого Почитаемого божественными и человеческими танцами, песнями, музыкой, цветочными гирляндами и благовониями, и выразили ему своё уважение, почтение и преклонение. И тогда они перенесли тело Самого Почитаемого к северу от города, к северной окраине города; затем пронесли его через северные ворота к центру города, а оттуда направились к востоку от города, к восточной окраине города. И выйдя через восточные ворота, они понесли тело Самого Почитаемого к алтарю Малов, именуемому Макута-бандхана, и там положили его.

Thereupon the whole of Kusinara, even to the dust heaps and rubbish heaps, became covered knee-deep in mandarava flowers. And homage was paid to the body of the Blessed One by the deities as well as the Mallas of Kusinara. With dance, song, music, flower-garlands, and perfume, both divine and human, respect, honor, and veneration were shown. And they carried the body of the Blessed One northward to the northern part of the town; and having carried it through the northern gate, they went through the center of the town, and then eastward to the east of the town; and having passed through the east gate, they carried the body of the Blessed One to the cetiya of the Mallas, Makuta-bandhana, and there laid it down.

24. И затем Маллы Кусинары обратились к достопочтенному Ананде со словами:

– Достопочтенный Ананда, как мы должны поступить с телом Татхагаты?

– Также, Васеттхи, как поступают с телом царя-чакравартина.

– Достопочтенный Ананда, а как следует поступать с телом царя-чакравартина?

– Тело царя-чакравартина, Васеттхи, сначала заворачивают в новое льняное полотно, а затем – в материю из чесаного хлопка. И так, чередуя, повторяют завёртывать его в пятьсот слоёв льняной материи и в пятьсот слоёв материи из чесаного хлопка. После этого, тело царя-чакравартина помещают в железный сосуд, наполненный маслом, а тот закрывают другим железным сосудом. Погребальный костер сооружается из всех видов дерева, имеющих приятный запах, и на нём тело царя-чакравартина сжигают. А затем на перекрёстке дорог воздвигают ступу царю-чакравартину. Так, Васеттхи, поступают с телом царя-чакравартина. И как поступают с телом царя-чакравартина, Васеттхи, так же следует поступить и с телом Татхагаты. И на перекрёстке дорог так же следует воздвигнуть ступу Татхагате. И кто бы ни принёс в то место цветочные гирлянды, благовония или сандаловые мази, и кто бы ни покланялся с почтением тому месту, и чей бы ум не успокоился в том месте – за всё это воздастся ему благом и счастьем на долгие времена.

Then the Mallas of Kusinara spoke to the Venerable Ananda, saying: "How should we act, Venerable Ananda, respecting the body of the Tathagata?"

"After the same manner, Vasetthas, as towards the body of a universal monarch."

"But how, venerable Ananda, do they act respecting the body of a universal monarch?"

"The body of a universal monarch, Vasetthas, is first wrapped round with new linen, and then with teased cotton wool. And again it is wrapped round with new linen, and again with teased cotton wool, and so it is done up to five hundred layers of linen and five hundred of cotton wool. When that is done, the body of the universal monarch is placed in an iron oil-vessel, which is enclosed in another iron vessel and a funeral pyre is built of all kinds of perfumed woods, and so the body of the universal monarch is burned. And at a crossroads a stupa is raised for the universal monarch. So it is done, Vasetthas, with the body of a universal monarch.

"And even, Vasetthas, as with the body of a universal monarch, so should it be done with the body of the Tathagata; and at a crossroads also a stupa should be raised for the Tathagata. And whoever shall bring to that place garlands or incense or sandalwood paste, or pay reverence, and whose mind becomes calm there – it will be to his well being and happiness for a long time."

25. И тогда Маллы отдали распоряжения своим слугам: "Соберите всю материю Маллов из чесаного хлопка!" И Маллы Кусинары обернули тело Самого Почитаемого в новое льняное полотно, а затем – в материю из чесаного хлопка. И так, чередуя, они повторяли завёртывать его в пятьсот слоёв льняной материи и в пятьсот слоёв материи из чесаного хлопка. Когда это было сделано, они поместили тело Самого Почитаемого в железный сосуд, наполненный маслом, а тот закрыли другим железным сосудом. И они соорудили погребальный костер из всех видов дерева, имеющих приятный запах, и на него они возложили тело Самого Почитаемого.

Then the Mallas gave orders to their men, saying: "Gather now all the teased cotton wool of the Mallas!" And the Mallas of Kusinara wrapped the body of the Blessed One round with new linen, and then with teased cotton wool. And again they wrapped it round with new linen, and again with teased cotton wool, and so it was done up to five hundred layers of linen and five hundred of cotton wool. When that was done, they placed the body of the Blessed One in an iron oil-vessel, which was enclosed in another iron vessel, and they built a funeral pyre of all kinds of perfumed woods, and upon it they laid the body of the Blessed One.

26. В это время достопочтенный Маха-Кассапа шёл из Павы в Кусинару с большой группой монахов, насчитывавшей пятьсот человек. И вот в пути достопочтенный Маха-Кассапа сошёл с дороги и присел отдохнуть у подножия дерева.

Now at that time the Venerable Maha Kassapa was journeying from Pava to Kusinara together with a large company of five hundred bhikkhus. And on the way, the Venerable Maha Kassapa went aside from the highway and sat down at the foot of a tree.

Некий человек по имени Адживака проходил мимо, следуя в Паву, и он нёс из Кусинары цветок мандаравы. Достопочтенный Маха-Кассапа издалека заметил Адживаку, и когда тот поравнялся, он спросил этого человека:

– Друг, ты знаешь что-нибудь о нашем Учителе?

– Да, друг, я знаю. Семь дней прошло, как отшельник Гаутама скончался. Я несу оттуда вот этот цветок мандаравы.

And a certain Ajivaka came by, on his way to Pava, and he had taken a mandarava flower from Kusinara. And the Venerable Maha Kassapa saw the Ajivaka coming from a distance, and as he drew close he spoke to him, saying: "Do you know, friend, anything of our Master?"

"Yes, friend, I know. It is now seven days since the ascetic Gotama passed away. From there I have brought this mandarava flower."

27. И тогда некоторые из монахов, не освободившиеся полностью от мирских желаний, подняли свои руки и заплакали; некоторые из них упали на землю и катались от горя из стороны в сторону, плача и причитая: "О, как скоро Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану! Как скоро Сугата ушёл в Окончательную Нирвану! Увы, навсегда исчезло Око Мира!"

Thereupon some bhikkhus, not yet freed from passion, lifted up their arms and wept; and some, flinging themselves on the ground, rolled from side to side and wept, lamenting: "Too soon has the Blessed One come to his Parinibbana! Too soon has the Happy One come to his Parinibbana! Too soon has the Eye of the World vanished from sight!"

28. В это самое время некий монах по имени Субхадда, отрёкшийся от мира только в старости, сидел среди той группы бхиккху. И он обратился к монахам со словами:

– Полно вам, друзья! Не печальтесь, прекратите горевать! Теперь мы уже не зависим от великого отшельника. Долго-долго, друзья, мы должны были подчиняться его словам: "Это тебе подобает, это тебе не подобает". Теперь мы можем делать, что хотим. А чего не хотим, того мы делать не будем.

Now at that time, one Subhadda, who had renounced only in his old age, was seated in the assembly. And he addressed the bhikkhus, saying: "Enough, friends! Do not grieve, do not lament! We are well rid of that great ascetic. Too long, friends, have we been oppressed by his saying: 'This is fitting for you; that is not fitting for you.' Now we shall be able to do as we wish, and what we do not wish, that we shall not do."

Но достопочтенный Маха-Кассапа обратился к монахам со словами:

– Полно вам, друзья! Не печальтесь, прекратите горевать! Разве не учил нас Самый Почитаемый, что всё, что дорого и мило нам, подвержено изменениям, что со всем этим придётся расстаться, разлучиться? Как можно говорить: "Пусть не разрушается!" – тому, что рождено, существует, по природе составлено и подвержено разрушению?

But the Venerable Maha Kassapa addressed the bhikkhus, saying: "Enough friends! Do not grieve, do not lament! For has not the Blessed One declared that with all that is dear and beloved there must be change, separation, and severance? Of that which is born, come into being, compounded, and subject to decay, how can one say: 'May it not come to dissolution!'?"

29. В это самое время четыре Малла из самых уважаемых семей, омыв свои головы и надев новые одежды, намеревались разжечь погребальный костёр, чтобы предать огню тело Самого Почитаемого, но, попытавшись сделать это, они не смогли. И тогда Маллы обратились к достопочтенному Анурудде с вопросом:

– В чём здесь причина, достопочтенный Анурудда? Почему четыре Малла из самых уважаемых семей, омыв свои головы и надев новые одежды, намеревались разжечь погребальный костёр, чтобы предать огню тело Самого Почитаемого, но, попытавшись сделать это, они не смогли?

– Оттого это, Васеттхи, что у вас имеется одно намерение, а у богов – другое.

– Достопочтенный господин, в таком случае каково намерение богов?

Now at that time four Mallas of the foremost families, bathed from the crown of their heads and wearing new clothes, with the thought: "We will set alight the Blessed One's pyre," tried to do so but they could not. And the Mallas spoke to the Venerable Anuruddha, saying: "What is the cause, Venerable Anuruddha, what is the reason that these four Mallas of the foremost families, bathed from the crown of their heads and wearing new clothes, with the thought: "We will set alight the Blessed One's pyre,' try to do so but cannot?"

"You, Vasetthas, have one purpose, the deities have another."

"Then what, venerable sir, is the purpose of the deities?"

– Намерение богов, Васеттхи, таково: "Достопочтенный Маха-Кассапа идёт сейчас из Павы в Кусинару с большой группой монахов, насчитывающей пятьсот человек. Не будем разжигать погребальный костёр, чтобы предать огню тело Самого Почитаемого, пока достопочтенный Маха-Кассапа не воздаст почести у ног Самого Почитаемого".

– Пусть будет так, как желают боги, достопочтенный господин.

"The purpose of the deities, Vasetthas, is this: 'The Venerable Maha Kassapa is on his way from Pava to Kusinara together with a large company of five hundred bhikkhus. Let not the Blessed One's pyre be set alight until the Venerable Maha Kassapa has paid homage at the feet of the Blessed One.'"

"As the deities wish, venerable sir, so let it be."

30. И пришёл достопочтенный Маха-Кассапа к погребальному костру Самого Почитаемого, к алтарю Маллов, именуемому Макута-бандхана, в Кусинаре. И поместив свой плащ на одно плечо, и подняв сложенные ладони в жесте приветствия, он трижды обошёл вокруг погребального костра, обратив правое плечо к телу Самого Почитаемого, и преклонился перед стопами Самого Почитаемого. И то же самое сделали пятьсот [прибывших с ним] монахов.

And the Venerable Maha Kassapa approached the pyre of the Blessed One, at the cetiya of the Mallas, Makuta-bandhana, in Kusinara. And he arranged his upper robe on one shoulder, and with his clasped hands raised in salutation, he walked three times round the pyre, keeping his right side towards the Blessed One's body, and he paid homage at the feet of the Blessed One. And even so did the five hundred bhikkhus.

И когда достопочтенный Маха-Кассапа с пятьюстами монахами воздал почести Самому Почитаемому, погребальный костёр Самого Почитаемого загорелся сам.

And when homage had been paid by the Venerable Maha Kassapa and the five hundred bhikkhus, the pyre of the Blessed One burst into flame by itself.

31. И так случилось, что когда тело Самого Почитаемого сгорело, то ни от кожи, ни от внутренних органов, ни от мяса, ни от сухожилий, ни от жидкостей тела не осталось ни золы, ни пепла, а остались только кости. Подобно тому, как от животного масла (из молока буйволицы) или от растительного масла не остаётся ни золы, ни пепла, когда его сжигают, так и когда тело Самого Почитаемого сгорело, то ни от кожи, ни от внутренних органов, ни от мяса, ни от сухожилий, ни от жидкостей тела не осталось ни золы, ни пепла, а остались только кости. А из пятисот двойных саванов только два не сгорело: самый внутренний и самый внешний.

And it came about that when the body of the Blessed One had been burned, no ashes or particles were to be seen of what had been skin, tissue, flesh, sinews, and fluid; only bones remained. Just as when ghee or oil is burned, it leaves no particles or ashes behind, even so when the body of the Blessed One had been burned, no ashes or particles were to be seen of what had been skin, tissue, flesh, sinews, and fluid; only bones remained. And of the five hundred linen wrappings, only two were not consumed, the innermost and the outermost.

32. И когда тело Самого Почитаемого сгорело, потоки дождя хлынули с небес, заливая погребальный костёр Самого Почитаемого; и из саловых деревьев также полилась вода, заливая погребальный костёр Самого Почитаемого; Маллы Кусинары принесли с собой воду, пропитанную множеством ароматов, и они также заливали погребальный костёр Самого Почитаемого.

And when the body of the Blessed One had been burned, water rained down from heaven and extinguished the pyre of the Blessed One, and from the sala trees water came forth, and the Mallas of Kusinara brought water scented with many kinds of perfumes, and they too extinguished the pyre of the Blessed One.

И затем Маллы Кусинары возложили оставшиеся мощи Самого Почитаемого в своём зале для совещаний, и окружив их решёткой из копий и оградой из луков, в течение семи дней поклонялись мощам Самого Почитаемого, воздавая почести танцами, песнями, музыкой, цветочными гирляндами и благовониями. И так они выразили мощам Самого Почитаемого своё уважение, почтение и преклонение.

And the Mallas of Kusinara laid the relics of the Blessed One in their council hall, and surrounded them with a lattice-work of spears and encircled them with a fence of bows; and there for seven days they paid homage to the relics of the Blessed One with dance, song, music, flower-garlands, and perfume, and showed respect, honor, and veneration to the relics of the Blessed One.

{Распределение реликвий}

33. Тогда царь Магадхи Аджатасатту, сын царицы Видехи, услышал весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И [с гонцами] он послал сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый происходил из касты кшатриев (благородных воинов), к которой принадлежу и я. Я достоин получить часть от мощей Самого Почитаемого. Я возведу ступу над мощами Самого Почитаемого и проведу торжественную церемонию в их честь".

{Partition of the Relics}

Then the king of Magadha, Ajatasattu, son of the Videhi queen, came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And he sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was of the warrior caste, and I am too. I am worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. I will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

34. И Личчхави из Весали услышали весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И с гонцами они послали сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый происходил из касты кшатриев, к которой принадлежим и мы. Мы достойны получить часть от мощей Самого Почитаемого. Мы возведём ступу над мощами Самого Почитаемого и проведём торжественную церемонию в их честь".

And the Licchavis of Vesali came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And they sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was of the warrior caste, and we are too. We are worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. We will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

35. И Шакьи (пали Сакья) из Капилаваттху услышали весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И с гонцами они послали сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый был величайшим святым из нашего рода. Мы достойны получить часть от мощей Самого Почитаемого. Мы возведём ступу над мощами Самого Почитаемого и проведём торжественную церемонию в их честь".

And the Sakyas of Kapilavatthu came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And they sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was the greatest of our clan. We are worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. We will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

36. И Булии из Аллакаппы услышали весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И с гонцами они послали сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый происходил из касты кшатриев, к которой принадлежим и мы. Мы достойны получить часть от мощей Самого Почитаемого. Мы возведём ступу над мощами Самого Почитаемого и проведём торжественную церемонию в их честь".

And the Bulis of Allakappa came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And they sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was of the warrior caste, and we are too. We are worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. We will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

37. И Колии из Рамагамы услышали весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И с гонцами они послали сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый происходил из касты кшатриев, к которой принадлежим и мы. Мы достойны получить часть от мощей Самого Почитаемого. Мы возведём ступу над мощами Самого Почитаемого и проведём торжественную церемонию в их честь".

And the Kolis of Ramagama came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And they sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was of the warrior caste, and we are too. We are worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. We will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

38. И священнослужитель из Веттхадипы услышал весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И с гонцами он послал сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый происходил из касты кшатриев, а я принадлежу к касте брахманов. Я достоин получить часть от мощей Самого Почитаемого. Я возведу ступу над мощами Самого Почитаемого и проведу торжественную церемонию в их честь".

And the Vethadipa brahman came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And he sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was of the warrior caste, and I am a brahman. I am worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. I will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

39. И Маллы из Павы услышали весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И с гонцами они послали сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый происходил из касты кшатриев, к которой принадлежим и мы. Мы достойны получить часть от мощей Самого Почитаемого. Мы возведём ступу над мощами Самого Почитаемого и проведём торжественную церемонию в их честь".

And the Mallas of Pava came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And they sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was of the warrior caste, and we are too. We are worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. We will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

40. Но, услышав эти слова, Маллы из Кусинары обратились ко всем собравшимся со словами:

– Самый Почитаемый ушёл в Паринирвану в наших владениях. Мы не будем делить на части мощи Самого Почитаемого.

Тогда священнослужитель Дона (санскр. Дрона) обратились к собранию со словами:

– Позвольте мне сказать несколько слов, уважаемые господа. Наш Будда учил нас терпению. Не подобает нам вступать в раздоры, воевать и проливать кровь ради обладания мощами того, кто был лучшим из людей! Давайте же, друзья, придём к согласию и поделим мощи на восемь частей для того, чтобы ступы могли появиться повсюду! И пусть, видя их, род человеческий укрепится в вере во Всецело Пробудившегося!

– Да будет так, брахман! Мы доверяем тебе поделить мощи на восемь равных частей.

But when they heard these words, the Mallas of Kusinara addressed the assembly, saying: "The Blessed One has passed away in our township. We shall not part with any portion of the relics of the Blessed One." Then the brahman Dona spoke to the assembly, saying:

"One word from me, I beg you, sirs, to hear!
Our Buddha taught us ever to forbear;
Unseemly would it be should strife arise
And war and bloodshed, over the custody
Of his remains, who was the best of men!
Let us all, sirs, in friendliness agree
To share eight portions – so that far and wide
Stupas may rise, and seeing them, mankind
Faith in the All-Enlightened One will find!"

"So be it, brahman! Divide the relics into eight equal portions yourself."

И тогда священнослужитель Дона ответил собранию:

– Да будет так, уважаемые господа.

И он справедливо разделил мощи Самого Почитаемого на восемь частей, и сделав это, он обратился к собравшимся со словами:

– Господа, прошу вас даровать мне этот погребальный сосуд. Над ним я воздвигну ступу, и в честь него я проведу торжественную церемонию.

И погребальный сосуд был дарован брахману Доне.

And the brahman Dona said to the assembly: "So be it, sirs." And he divided justly into eight equal portions the relics of the Blessed One, and having done so, he addressed the assembly, saying: "Let this urn, sirs, be given to me. Over this urn I will erect a stupa, and in its honor I will hold a festival." And the urn was given to the brahman Dona.

41. Затем Мории из Пиппхаливаны услышали весть, что в Кусинаре скончался Самый Почитаемый. И с гонцами они послали сообщение Маллам Кусинары, в котором говорилось: "Самый Почитаемый происходил из касты кшатриев, к которой принадлежим и мы. Мы достойны получить часть от мощей Самого Почитаемого. Мы возведём ступу над мощами Самого Почитаемого и проведём торжественную церемонию в их честь".

[Им ответили]: "У нас не осталось более частей от мощей Самого Почитаемого, которые не были бы разобраны. Но вы можете взять отсюда золу от погребального костра". И они взяли себе золу от того погребального костра.

Then the Moriyas of Pipphalivana came to know that at Kusinara the Blessed One had passed away. And they sent a message to the Mallas of Kusinara, saying: "The Blessed One was of the warrior caste, and we are too. We are worthy to receive a portion of the relics of the Blessed One. We will erect a stupa over the relics of the Blessed One and hold a festival in their honor."

"There is no portion of the relics of the Blessed One remaining; the relics of the Blessed One have been divided. But take from here the ashes." And they took from there the ashes.

42. И тогда царь Магадхи Аджатасатту, сын царицы Видехи, воздвиг в Раджагахе ступу над мощами Самого Почитаемого и устроил в честь них торжественную церемонию. Личчхави из Весали воздвигли в Весали ступу над мощами Самого Почитаемого и устроили в честь них торжественную церемонию. Шакьи из Капилаваттху (санскр. Капилавасту) воздвигли в Капилаваттху ступу над мощами Самого Почитаемого и устроили в честь них торжественную церемонию. Булии из Аллакаппы воздвигли в Аллакаппе ступу над мощами Самого Почитаемого и устроили в честь них торжественную церемонию. Колии из Рамагамы воздвигли в Рамагаме ступу над мощами Самого Почитаемого и устроили в честь них торжественную церемонию. Брахман из Веттхадипы воздвиг в Веттхадипе ступу над мощами Самого Почитаемого и устроил в честь них торжественную церемонию. Маллы из Павы воздвигли в Паве ступу над мощами Самого Почитаемого и устроили в честь них торжественную церемонию. Маллы из Кусинары воздвигли в Кусинаре ступу над мощами Самого Почитаемого и устроили в честь них торжественную церемонию. Брахман Дона воздвиг ступу над погребальным сосудом и устроил в честь него торжественную церемонию. Мории из Пиппхаливаны воздвигли в Пиппхаливане ступу над золой с погребального костра Самого Почитаемого и устроили в честь неё торжественную церемонию.

Таким образом, были воздвигнуты восемь ступ для мощей, девятая ступа была посвящена погребальному сосуду, а десятая – золе от погребального костра.

Так это было в те давние дни.

And the king of Magadha, Ajatasattu, son of the Videhi queen, erected a stupa over the relics of the Blessed One at Rajagaha, and in their honor held a festival. The Licchavis of Vesali erected a stupa over the relics of the Blessed One at Vesali, and in their honor held a festival. The Sakyas of Kapilavatthu erected a stupa over the relics of the Blessed One at Kapilavatthu, and in their honor held a festival. The Bulis of Allakappa erected a stupa over the relics of the Blessed One at Allakappa, and in their honor held a festival. The Kolis of Ramagama erected a stupa over the relics of the Blessed One at Ramagama, and in their honor held a festival. The Vethadipa brahman erected a stupa over the relics of the Blessed One at Vethadipa, and in their honor held a festival. The Mallas of Pava erected a stupa over the relics of the Blessed One at Pava, and in their honor held a festival. The Mallas of Kusinara erected a stupa over the relics of the Blessed One at Kusinara, and in their honor held a festival. The brahman Dona erected a stupa over the urn, and in its honor held a festival. And the Moriyas of Pipphalivana erected a stupa over the ashes at Pipphalivana, and in their honor held a festival.

So it came about that there were eight stupas for the relics, a ninth for the urn, and a tenth for the ashes.

And thus it was in the days of old.

Eight portions there were of the relics of him,
The All-Seeing One, the greatest of men.
Seven in Jambudipa are honored, and one
In Ramagama, by kings of the Naga race.
One tooth is honored in the Tavatimsa heaven,
One in the realm of Kalinga, and one by the Naga kings.
Through their brightness this bountiful earth
With its most excellent gifts is endowed;
For thus the relics of the All-Seeing One are best honored
By those who are worthy of honor – by gods and Nagas
And lords of men, yea, by the highest of mankind.
Pay homage with clasped hands! For hard indeed it is
Through hundreds of ages to meet with an All-Enlightened One!

(Окончена Маха-Паринирвана Сутра.)

(The Maha-parinibbana Sutta is ended.)

На главную страницу    |    На дополнительную страницу   |    Ссылка на английский перевод сутры