Накулапиту Сутта. Наставление домовладельцу Накулапиту

Накулапиту Сутта
Наставление домовладельцу Накулапиту

Nakulapitusutta
Перевод с языка пали. Только для бесплатного распространения.

Evaṃ me sutaṃ: ekaṃ samayaṃ bhagavā bhaggesu viharati susumāragire bhesakaḷāvane migadāye. Atha kho nakulapitā gahapati yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṃ abhivādetvā ekamantaṃ nisīdi. Ekamantaṃ nisinno kho nakulapitā gahapati bhagavantaṃ etadavoca:

“Ahamasmi, bhante, jiṇṇo vuḍḍho mahallako addhagato vayoanuppatto āturakāyo abhikkhaṇātaṅko. Aniccadassāvī kho panāhaṃ, bhante, bhagavato manobhāvanīyānañca bhikkhūnaṃ. Ovadatu maṃ, bhante, bhagavā; anusāsatu maṃ, bhante, bhagavā; yaṃ mamassa dīgharattaṃ hitāya sukhāyā”ti.

Так я слышал, однажды Самый Почитаемый пребывал в стране бхаггов в Оленьем Парке леса Бхесакала, вблизи Крокодилового Холма. И вот в то время домовладелец Накулапиту пришёл к Самому Почитаемому. Придя, он почтительно поклонился Самому Почитаемому и сел рядом. Сев рядом, домовладелец Накулапиту так обратился к Самому Почитаемому:

– Преподобный Учитель, я – немощный старый человек, находящийся на последнем рубеже своей жизни. Моё тело страдает от болезни, мне постоянно нездоровится. И только изредка я могу прийти, чтобы увидеть Самого Почитаемого и монахов, которых я всей душой уважаю. Преподобный Учитель, я прошу Самого Почитаемого дать мне наставление. Преподобный Учитель, дайте мне совет, благодаря которому я мог бы обрести долговременное благополучие и счастье.

“Evametaṃ, gahapati, evametaṃ, gahapati. Āturo hāyaṃ, gahapati, kāyo aṇḍabhūto pariyonaddho. Yo hi, gahapati, imaṃ kāyaṃ pariharanto muhuttampi ārogyaṃ paṭijāneyya, kimaññatra bālyā? Tasmātiha te, gahapati, evaṃ sikkhitabbaṃ: ‘āturakāyassa me sato cittaṃ anāturaṃ bhavissatī’ti. Evañhi te, gahapati, sikkhitabban”ti.

– Это так, домовладелец, это так: тело страдает от болезни, слабеет и покрывается испариной. В заботах о таком теле, кто станет утверждать, что на данный момент здоров? Было бы глупо утверждать так. Поэтому, домовладелец, ты должен настраивать себя так: "Пусть даже моё тело страдает, душою я не буду страдать". Вот как ты должен настраивать себя, домовладелец.

Atha kho nakulapitā gahapati bhagavato bhāsitaṃ abhinanditvā anumoditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṃ abhivādetvā padakkhiṇaṃ katvā yenāyasmā sāriputto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṃ sāriputtaṃ abhivādetvā ekamantaṃ nisīdi. Ekamantaṃ nisinnaṃ kho nakulapitaraṃ gahapatiṃ āyasmā sāriputto etadavoca: “vippasannāni kho te, gahapati, indriyāni; parisuddho mukhavaṇṇo pariyodāto. Alattha no ajja bhagavato sammukhā dhammiṃ kathaṃ savanāyā”ti?

И тогда домовладелец Накулапиту, испытав восхищение и воодушевление от слов Самого Почитаемого, поднялся со своего места, почтительно поклонился Самому Почитаемому, сделал почтительный обход вокруг него и отправился к достопочтенному Сарипутте. Придя к достопочтенному Сарипутте, он почтительно поклонился ему и сел рядом. Когда домовладелец Накулапиту сел рядом, достопочтенный Сарипутта так обратился к нему:

– Домовладелец, твои чувства безмятежны, на вид у тебя очень чистое и светлое душевное состояние. Имел ли ты сегодня возможность слушать объяснение Учения из уст Самого Почитаемого?

“Kathañhi no siyā, bhante. Idānāhaṃ, bhante, bhagavatā dhammiyā kathāya amatena abhisitto”ti. “Yathā kathaṃ pana tvaṃ, gahapati, bhagavatā dhammiyā kathāya amatena abhisitto”ti? “Idhāhaṃ, bhante, yena bhagavā tenupasaṅkamiṃ; upasaṅkamitvā bhagavantaṃ abhivādetvā ekamantaṃ nisīdiṃ. Ekamantaṃ nisinno khvāhaṃ, bhante, bhagavantaṃ etadavocaṃ: ‘ahamasmi, bhante, jiṇṇo vuḍḍho mahallako addhagato vayoanuppatto āturakāyo abhikkhaṇātaṅko. Aniccadassāvī kho panāhaṃ, bhante, bhagavato manobhāvanīyānañca bhikkhūnaṃ. Ovadatu maṃ, bhante, bhagavā; anusāsatu maṃ, bhante, bhagavā; yaṃ mamassa dīgharattaṃ hitāya sukhāyā’ti.

– Да может ли быть иначе, почтенный? Только что Самый Почитаемый посредством объяснения Учения оросил меня нектаром бессмертия.

– Но как это произошло, домовладелец: как Самый Почитаемый посредством объяснения Учения оросил тебя нектаром бессмертия?

– Почтенный, вот я пришёл к Самому Почитаемому. Придя, я почтительно поклонился Самому Почитаемому и сел рядом. Сев рядом, я так обратился к Самому Почитаемому: «Преподобный Учитель, я – немощный старый человек, находящийся на последнем рубеже своей жизни. Моё тело страдает от болезни, мне постоянно нездоровится. И только изредка я могу прийти, чтобы увидеть Самого Почитаемого и монахов, которых я всей душой уважаю. Преподобный Учитель, я прошу Самого Почитаемого дать мне наставление. Преподобный Учитель, дайте мне совет, благодаря которому я мог бы обрести долговременное благополучие и счастье».

Evaṃ vutte, maṃ, bhante, bhagavā etadavoca: ‘evametaṃ, gahapati, evametaṃ, gahapati. Āturo hāyaṃ, gahapati, kāyo aṇḍabhūto pariyonaddho. Yo hi, gahapati, imaṃ kāyaṃ pariharanto muhuttampi ārogyaṃ paṭijāneyya, kimaññatra bālyā? Tasmātiha te, gahapati, evaṃ sikkhitabbaṃ— āturakāyassa me sato cittaṃ anāturaṃ bhavissatīti. Evañhi te, gahapati, sikkhitabban’ti. Evaṃ khvāhaṃ, bhante, bhagavatā dhammiyā kathāya amatena abhisitto”ti.

Когда я произнёс это, Самый Почитаемый так сказал мне: «Это так, домовладелец, это так: тело страдает от болезни, слабеет и покрывается испариной. В заботах о таком теле, кто станет утверждать, что на данный момент здоров? Было бы глупо утверждать так. Поэтому, домовладелец, ты должен настраивать себя так: "Пусть даже моё тело страдает, душою я не буду страдать". Вот как ты должен настраивать себя, домовладелец». Почтенный, вот так Самый Почитаемый посредством объяснения Учения оросил меня нектаром бессмертия.

“Na hi pana taṃ, gahapati, paṭibhāsi bhagavantaṃ uttariṃ paṭipucchituṃ— ‘kittāvatā nu kho, bhante, āturakāyo ceva hoti āturacitto ca, kittāvatā ca pana āturakāyo hi kho hoti no ca āturacitto’”ti? “Dūratopi kho mayaṃ, bhante, āgaccheyyāma āyasmato sāriputtassa santike etassa bhāsitassa atthamaññātuṃ. Sādhu vatāyasmantaṃyeva sāriputtaṃ paṭibhātu etassa bhāsitassa attho”ti.

– Домовладелец, почему же со своей стороны ты не задал Самому Почитаемому дополнительный вопрос: "Преподобный Учитель, по какой причине один человек страдает телом и страдает душой, и по какой причине другой человек страдает телом, но не страдает душой?"

– Почтенный, я пришёл издалека, чтобы услышать объяснение на этот вопрос у Вас. Как было бы хорошо, если бы достопочтенный Сарипутта разъяснил мне смысл сказанного.

“Tena hi, gahapati, suṇāhi, sādhukaṃ manasi karohi; bhāsissāmī”ti. “Evaṃ, bhante”ti kho nakulapitā gahapati āyasmato sāriputtassa paccassosi. Āyasmā sāriputto etadavoca:

– Тогда, домовладелец, слушай и хорошо запоминай, я расскажу тебе.

– Хорошо, почтенный, – пообещал достопочтенному Сарипутте домовладелец Накулапиту.

“Kathañca, gahapati, āturakāyo ceva hoti, āturacitto ca? Idha, gahapati, assutavā puthujjano ariyānaṃ adassāvī ariyadhammassa akovido ariyadhamme avinīto sappurisānaṃ adassāvī sappurisadhammassa akovido sappurisadhamme avinīto rūpaṃ attato samanupassati, rūpavantaṃ vā attānaṃ; attani vā rūpaṃ, rūpasmiṃ vā attānaṃ. ‘Ahaṃ rūpaṃ, mama rūpan’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ rūpaṃ, mama rūpan’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino taṃ rūpaṃ vipariṇamati aññathā hoti. Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

"Итак, домовладелец, каким образом человек страдает телом и страдает душой?

Домовладелец, вот невежественный обыкновенный человек, – не имеющий уважения к благородным, не разбирающийся в Учении благородных, не практикующий Учение благородных, не имеющий уважения к святым людям, не разбирающийся в Учении святых, не практикующий Учение святых, – считает форму-внешность своей сущностью, или он полагает, что сущность обладает формой-внешностью, или – что сущность тождественна форме-внешности, или – что в форме-внешности имеется сущность. Он захвачен идеями: "Я – это внешность. Внешность принадлежит мне". Пока он захвачен идеями: "Я – это внешность. Внешность принадлежит мне", его форма-внешность изменяется и становится иной. Из-за изменений формы-внешности к худшему у него появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Vedanaṃ attato samanupassati, vedanāvantaṃ vā attānaṃ; attani vā vedanaṃ, vedanāya vā attānaṃ. ‘Ahaṃ vedanā, mama vedanā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ vedanā, mama vedanā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā vedanā vipariṇamati aññathā hoti. Tassa vedanāvipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

Он считает ощущения своей сущностью, или он полагает, что сущность обладает ощущениями, или – что сущность тождественна ощущениям, или – что в ощущениях имеется сущность. Он захвачен идеями: "Я – это ощущения. Ощущения принадлежат мне". Пока он захвачен идеями: "Я – это ощущения. Ощущения принадлежат мне", его ощущения изменяются и становятся иными. Из-за изменений ощущений к худшему у него появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Saññaṃ attato samanupassati, saññāvantaṃ vā attānaṃ; attani vā saññaṃ, saññāya vā attānaṃ. ‘Ahaṃ saññā, mama saññā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ saññā, mama saññā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā saññā vipariṇamati aññathā hoti. Tassa saññāvipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

Он считает представления своей сущностью, или он полагает, что сущность обладает представлениями, или – что сущность тождественна представлениям, или – что в представлениях имеется сущность. Он захвачен идеями: "Я – это представления. Представления принадлежат мне". Пока он захвачен идеями: "Я – это представления. Представления принадлежат мне", его представления изменяются и становятся иными. Из-за изменений представлений к худшему у него появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Saṅkhāre attato samanupassati, saṅkhāravantaṃ vā attānaṃ; attani vā saṅkhāre, saṅkhāresu vā attānaṃ. ‘Ahaṃ saṅkhārā, mama saṅkhārā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ saṅkhārā, mama saṅkhārā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, te saṅkhārā vipariṇamanti aññathā honti. Tassa saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

Он считает сформированный опыт своей сущностью, или он полагает, что сущность обладает сформированным опытом, или – что сущность тождественна сформированному опыту, или – что в сформированном опыте имеется сущность. Он захвачен идеями: "Я – это сформированный опыт. Сформированный опыт принадлежит мне". Пока он захвачен идеями: "Я – это сформированный опыт. Сформированный опыт принадлежит мне", его сформированный опыт изменяется и становится иным. Из-за изменений сформированного опыта к худшему у него появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Viññāṇaṃ attato samanupassati, viññāṇavantaṃ vā attānaṃ; attani vā viññāṇaṃ, viññāṇasmiṃ vā attānaṃ. ‘Ahaṃ viññāṇaṃ, mama viññāṇan’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ viññāṇaṃ, mama viññāṇan’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, taṃ viññāṇaṃ vipariṇamati aññathā hoti. Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā. Evaṃ kho, gahapati, āturakāyo ceva hoti āturacitto ca.

Он считает различение своей сущностью, или он полагает, что сущность обладает различением, или – что сущность тождественна различению, или – что в различении имеется сущность. Он захвачен идеями: "Я – это различение. Различение принадлежит мне". Пока он захвачен идеями: "Я – это различение. Различение принадлежит мне", его различение изменяется и становится иным. Из-за изменений различения к худшему у него появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Домовладелец, вот таким образом человек страдает телом и страдает душой.

Kathañca, gahapati, āturakāyo hi kho hoti no ca āturacitto? Idha, gahapati, sutavā ariyasāvako ariyānaṃ dassāvī ariyadhammassa kovido ariyadhamme suvinīto sappurisānaṃ dassāvī sappurisadhammassa kovido sappurisadhamme suvinīto na rūpaṃ attato samanupassati, na rūpavantaṃ vā attānaṃ; na attani vā rūpaṃ, na rūpasmiṃ vā attānaṃ. ‘Ahaṃ rūpaṃ, mama rūpan’ti na pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ rūpaṃ, mama rūpan’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, taṃ rūpaṃ vipariṇamati aññathā hoti. Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

Домовладелец, а каким образом человек страдает телом, но не страдает душой?

Вот овладевающий знаниями ученик благородных, – имеющий уважение к благородным, разбирающийся в Учении благородных, практикующий Учение благородных, имеющий уважение к святым людям, разбирающийся в Учении святых, практикующий Учение святых, – не считает форму-внешность своей сущностью, он не полагает, что сущность обладает формой-внешностью, или – что сущность тождественна форме-внешности, или – что в форме-внешности имеется сущность. Он не захвачен идеями: "Я – это внешность. Внешность принадлежит мне". Хотя он и не захвачен идеями: "Я – это внешность. Внешность принадлежит мне", его форма-внешность изменяется и становится иной. Однако из-за изменений формы-внешности к худшему у него не появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Na vedanaṃ attato samanupassati, na vedanāvantaṃ vā attānaṃ; na attani vā vedanaṃ, na vedanāya vā attānaṃ. ‘Ahaṃ vedanā, mama vedanā’ti na pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ vedanā, mama vedanā’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā vedanā vipariṇamati aññathā hoti. Tassa vedanāvipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

Он не считает ощущения своей сущностью, он не полагает, что сущность обладает ощущениями, или – что сущность тождественна ощущениям, или – что в ощущениях имеется сущность. Он не захвачен идеями: "Я – это ощущения. Ощущения принадлежат мне". Хотя он и не захвачен идеями: "Я – это ощущения. Ощущения принадлежат мне", его ощущения изменяются и становятся иными. Однако из-за изменений ощущений к худшему у него не появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Na saññaṃ attato samanupassati, na saññāvantaṃ vā attānaṃ; na attani vā saññaṃ, na saññāya vā attānaṃ. ‘Ahaṃ saññā, mama saññā’ti na pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ saññā, mama saññā’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā saññā vipariṇamati aññathā hoti. Tassa saññāvipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

Он не считает представления своей сущностью, он не полагает, что сущность обладает представлениями, или – что сущность тождественна представлениям, или – что в представлениях имеется сущность. Он не захвачен идеями: "Я – это представления. Представления принадлежат мне". Хотя он и не захвачен идеями: "Я – это представления. Представления принадлежат мне", его представления изменяются и становятся иными. Однако из-за изменений представлений к худшему у него не появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Na saṅkhāre attato samanupassati, na saṅkhāravantaṃ vā attānaṃ; na attani vā saṅkhāre, na saṅkhāresu vā attānaṃ. ‘Ahaṃ saṅkhārā, mama saṅkhārā’ti na pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ saṅkhārā, mama saṅkhārā’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, te saṅkhārā vipariṇamanti aññathā honti. Tassa saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.

Он не считает сформированный опыт своей сущностью, он не полагает, что сущность обладает сформированным опытом, или – что сущность тождественна сформированному опыту, или – что в сформированном опыте имеется сущность. Он не захвачен идеями: "Я – это сформированный опыт. Сформированный опыт принадлежат мне". Хотя он и не захвачен идеями: "Я – это сформированный опыт. Сформированный опыт принадлежат мне", его сформированный опыт изменяется и становится иным. Однако из-за изменений сформированного опыта к худшему у него не появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Na viññāṇaṃ attato samanupassati, na viññāṇavantaṃ vā attānaṃ; na attani vā viññāṇaṃ, na viññāṇasmiṃ vā attānaṃ. ‘Ahaṃ viññāṇaṃ, mama viññāṇan’ti na pariyuṭṭhaṭṭhāyī hoti. Tassa ‘ahaṃ viññāṇaṃ, mama viññāṇan’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, taṃ viññāṇaṃ vipariṇamati aññathā hoti. Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā. Evaṃ kho, gahapati, āturakāyo hoti no ca āturacitto”ti.

Он не считает различение своей сущностью, он не полагает, что сущность обладает различением, или – что сущность тождественна различению, или – что в различении имеется сущность. Он не захвачен идеями: "Я – это различение. Различение принадлежат мне". Хотя он и не захвачен идеями: "Я – это различение. Различение принадлежат мне", его различение изменяется и становится иным. Однако из-за изменений различения к худшему у него не появляются горе и плачь, физические и душевные страдания, неудовлетворённость.

Домовладелец, вот таким образом человек страдает телом, но не страдает душой".

Idamavoca āyasmā sāriputto. Attamano nakulapitā gahapati āyasmato sāriputtassa bhāsitaṃ abhinandīti.

Вот что сказал достопочтенный Сарипутта. Испытав восхищение, домовладелец Накулапиту с большой радостью принял слова достопочтенного Сарипутты.