Даже после сражения с асурами, когда боги победили, а асуры проиграли, – даже тогда не было такого волнения.

Что же такое необычное видят боги, от чего они столь радостны?

Even after the war with the Asuras

– when victory was the devas',

the Asuras defeated –

even then there was no excitement like this.

Seeing what marvel

are the devas so joyful?

4. ‘‘Seḷenti gāyanti ca vādayanti ca, bhujāni phoṭenti [poṭhenti (sī. pī.), pothenti (ka.)] ca naccayanti ca;

Pucchāmi vohaṃ merumuddhavāsine, dhunātha me saṃsayaṃ khippa mārisā’’.

И от этого они кричат, поют, музицируют, хлопают в ладоши и танцуют.

Прошу вас, небожители, живущие на вершине Горы Меру, скорее развейте мои сомнения.

They shout,

they sing,

play music,

clap their hands,

dance.

So I ask you, who live on Mount Meru's summit.

Please dispel my doubt quickly, dear sirs."

5. ‘‘So bodhisatto ratanavaro atulyo, manussaloke hitasukhatthāya [hitasukhatāya (sī. syā. pī.)] jāto;

Sakyāna gāme janapade lumbineyye, tenamha tuṭṭhā atiriva kalyarūpā.

– Бодхисаттва, драгоценное сокровище, несравненный, родился в Мире Людей, в селении Лумбини страны шакьев

ради блага и счастья [живых существ]. Вот почему мы сильно обрадованы.

"The Bodhisatta, the foremost jewel,

unequaled,

has been born for welfare & ease

in the human world,

in a town in the Sakyan countryside,

Lumbini.

That's why we're all so wildly elated.

6. ‘‘So sabbasattuttamo aggapuggalo, narāsabho sabbapajānamuttamo;

Vattessati cakkamisivhaye vane, nadaṃva sīho balavā migābhibhū’’.

Он – наивысший среди всех существ, высшая личность, вождь людей^1*, лучший среди людей.

Он повернёт Колесо [Дхармы] в роще, названной в честь мудрецов (риши),

и это будет подобно рычанию могучего льва, царя зверей.

He, the highest of all beings,

the ultimate person,

a bull among men, foremost of all people,

will set turning the Wheel [of Dhamma]

in the grove named after the seers,

like a strong, roaring lion,

the conqueror of beasts."

7. Taṃ saddaṃ sutvā turitamavasarī so, suddhodanassa tada bhavanaṃ upāvisi [upāgami (sī. pī.)];

Nisajja tattha idamavocāsi sakye, ‘‘kuhiṃ kumāro ahamapi daṭṭhukāmo’’.

Услышав эти слова, он [Асита] быстро спустился [с Небес Тридцати Трех Богов] и направился к дому Шуддходаны.

Присев там, он обратился к шакьям:

– Где царевич? Я тоже хотел бы увидеть его.

Hearing these words,

Asita quickly descended [from heaven]

and went to Suddhodana's dwelling.

There, taking a seat, he said to the Sakyans:

"Where is the prince?

I, too, want to see him."

8. Tato kumāraṃ jalitamiva suvaṇṇaṃ, ukkāmukheva sukusalasampahaṭṭhaṃ [sukusalena sampahaṭṭhaṃ (ka.)];

Daddallamānaṃ [daddaḷhamānaṃ (ka.)] siriyā anomavaṇṇaṃ, dassesu puttaṃ asitavhayassa sakyā.

И тогда шакьи показали Асите своего сына. Царевич был подобен сияющему золоту,

изготовленному искусным мастером в кузнечном горне, он сиял в лучах славы^2* и был очень красив.

The Sakyans then showed

to the seer named Asita

their son, the prince,

like gold aglow,

burnished by a most skillful smith

in the mouth of the furnace,

blazing with glory, flawless in color.

9. Disvā kumāraṃ sikhimiva pajjalantaṃ, tārāsabhaṃva nabhasigamaṃ visuddhaṃ;

Sūriyaṃ tapantaṃ saradarivabbhamuttaṃ, ānandajāto vipulamalattha pītiṃ.

Увидев царевича, сверкающего как огонь, – он был подобен владыке звёзд, солнцу,

сияющему в безоблачном осеннем небе, – [Асита] пришел в восторг, испытал [внутреннюю] радость.

On seeing the prince blazing like flame,

pure like the bull of the stars

going across the sky

– the burning sun,

released from the clouds of autumn –

he was exultant, filled with abundant rapture.

10. Anekasākhañca sahassamaṇḍalaṃ, chattaṃ marū dhārayumantalikkhe;

Suvaṇṇadaṇḍā vītipatanti cāmarā, na dissare cāmarachattagāhakā.

Боги в небе держали зонты со множеством спиц, тысячи кругов составляли их. Опахала с золотыми ручками

поднимались и опускались. Но тех, кто держал эти опахала и зонты, не было видно.

The devas held in the sky

a many-spoked sunshade

of a thousand circles.

Gold-handled whisks

waved up & down,

but those holding the whisks & the sunshade

couldn't be seen.

11. Disvā jaṭī kaṇhasirivhayo isi, suvaṇṇanikkhaṃ viya paṇḍukambale;

Setañca chattaṃ dhariyanta [dhāriyanta (syā.), dhārayantaṃ (sī. ka.)] muddhani, udaggacitto sumano paṭiggahe.

Мудрец с запутанными в пучок волосами Тёмное Великолепие увидел мальчика как золотой слиток на жёлтой ткани,

белый зонт держали над его головой. Возвышенный в мыслях и счастливый, [Асита] принял ребенка на руки.

The matted-haired seer

named Dark Splendor,

seeing the boy, like an ornament of gold

on the red woolen blanket,

a white sunshade held over his head,

received him, happy & pleased.

12. Paṭiggahetvā pana sakyapuṅgavaṃ, jigīsato [jigiṃsako (sī. syā. pī.)] lakkhaṇamantapāragū;

Pasannacitto giramabbhudīrayi, ‘‘anuttarāyaṃ dvipadānamuttamo’’ [dipadānamuttamo (sī. syā. pī.)].

И приняв могучего среди шакьев, тот, кто этого желал, знаток знаков и мантр, чистый душой, сказал так:

– Этот человек – Непревзойденный, лучший среди двуногих.

And on receiving the bull of the Sakyans,

longingly, the master of mantras & signs

exclaimed with a confident mind:

"This one is unsurpassed,

the highest of the biped race."

13. Athattano gamanamanussaranto, akalyarūpo gaḷayati assukāni;

Disvāna sakyā isimavocuṃ rudantaṃ,

‘‘No ce kumāre bhavissati antarāyo’’.

Но затем, вспомнив о своем неминуемом перевоплощении, он опечалился и заплакал.

Увидев, что мудрец плачет, шакьи спросили:

– Не грозит ли царевичу какая-то опасность?

Then, foreseeing his own imminent departure,

he, dejected, shed tears.

On seeing him weeping,

the Sakyans asked:

"But surely there will be

no danger for the prince?"

14. Disvāna sakye isimavoca akalye, ‘‘nāhaṃ kumāre ahitamanussarāmi;

Na cāpimassa bhavissati antarāyo, na orakāyaṃ adhimānasā [adhimanasā (sī. syā.)] bhavātha.

Увидев, что шакьи забеспокоились, мудрец сказал:

– Я не нахожу ничего, что [в будущем] причинило бы царевичу вред,

не вижу для него никаких опасностей, так как он не простой смертный. Будьте спокойны.

On seeing the Sakyans' concern

he replied, "I foresee for the prince

no harm.

Nor will there be any danger for him.

This one isn't lowly: be assured.

15. ‘‘Sambodhiyaggaṃ phusissatāyaṃ kumāro, so dhammacakkaṃ paramavisuddhadassī;

Vattessatāyaṃ bahujanahitānukampī, vitthārikassa bhavissati brahmacariyaṃ.

Царевич достигнет вершины правильного Пробуждения. Познав совершенную чистоту (прим: то есть Нирвану),

он повернёт Колесо Дхармы из сострадания ко многим людям, для их блага.

Cвятая жизнь широко распространится [среди его последователей].

This prince will touch

the ultimate self-awakening.

He, seeing the utmost purity,

will set rolling the Wheel of Dhamma

through sympathy for the welfare of many.

His holy life will spread far & wide.

16. ‘‘Mamañca āyu na ciramidhāvaseso, athantarā me bhavissati kālakiriyā;

Sohaṃ na sossaṃ [sussaṃ (sī. syā.)] asamadhurassa dhammaṃ, tenamhi aṭṭo byasanaṃgato aghāvī’’.

Но мне осталось жить не долго в этом мире, до той поры придется умереть.

Я не услышу Дхарму Несравненного, вот почему я страдаю, испытываю угнетение и горе.

But as for me,

my life here has no long remainder;

my death will take place before then.

I won't get to hear

the Dhamma of this one with the peerless role.

That's why I'm stricken,

afflicted, & pained."

17. So sākiyānaṃ vipulaṃ janetvā pītiṃ, antepuramhā niggamā [niragamā (sī. syā.), nigamā (ka. sī.), niragama (pī.)] brahmacārī;

So bhāgineyyaṃ sayaṃ anukampamāno, samādapesi asamadhurassa dhamme.

Доставив шакьям великую радость, затем этот последователь святой жизни покинул их дворец,

а своему племяннику из сочувствия дал наказ следовать Дхарме Несравненного.^3*

He, having brought the Sakyans

abundant rapture,

the follower of the holy life

left the inner chamber and,

out of sympathy for his nephew,

urged him on toward the Dhamma

of the one with the peerless role:

18. ‘‘Buddhoti ghosaṃ yada [yadi (syā. ka.)] parato suṇāsi, sambodhipatto vivarati dhammamaggaṃ;

Gantvāna tattha samayaṃ paripucchamāno [sayaṃ paripucchiyāno (sī. syā.)], carassu tasmiṃ bhagavati brahmacariyaṃ’’.

[Он сказал племяннику:]

«Когда услышишь от других слова "Будда" и "Достигнув правильного Пробуждения,

он открыл путь Дхармы", тогда пойди к нему и расспроси [об этом пути].

А затем веди святую жизнь под руководством Самого Почитаемого».

"When you hear from another the word,

"Awakened One,"

or "Attaining self-awakening,

he lays open the path of the Dhamma,"

go there & ask him yourself.

Follow the holy life

under that Blessed One."

19. Tenānusiṭṭho hitamanena tādinā, anāgate paramavisuddhadassinā;

So nālako upacitapuññasañcayo, jinaṃ patikkhaṃ [pati + ikkhaṃ = patikkhaṃ] parivasi rakkhitindriyo.

Получив наставление от того, кто желал ему блага и кто очень ясно видел будущее, Налака, накопивший

много заслуг [в прошлых жизнях], стал ожидать прихода Победителя [в Истине], контролируя свои чувства.

Instructed by the one

whose mind was set on his benefit,

Such,

seeing in the future the utmost purity,

Nalaka, who had laid up a store of merit,

awaited the Victor expectantly,

guarding his senses.

20. Sutvāna ghosaṃ jinavaracakkavattane, gantvāna disvā isinisabhaṃ pasanno;

Moneyyaseṭṭhaṃ munipavaraṃ apucchi, samāgate asitāvhayassa sāsaneti.

Услышав слова, что Победитель сделал поворот благородного Колеса [Дхармы], он пошёл и увидел высшего из мудрецов.

Он спросил величайшего мудреца о высшей мудрости, уверенный, что пришла пора сбыться предсказанию Аситы.^4*

On hearing word of the Victor's

turning of the foremost wheel,

he went, he saw

the bull among seers. Confident,

he asked the foremost sage

about the highest sagacity,

now that Asita's forecast

had come to pass.

21. ‘‘Aññātametaṃ vacanaṃ, asitassa yathātathaṃ;

Taṃ taṃ gotama pucchāmi, sabbadhammāna pāraguṃ.

[Налака:]

«Теперь, когда я знаю, что слова, сказанные Аситой, истинны,

я хочу спросить Вас, Гаутама, в совершенстве постигшего суть всех вещей.

[Nalaka:]

Now that I know

Asita's words to be true,

I ask you, Gotama,

you who have gone

to the beyond of all things.

22. ‘‘Anagāriyupetassa, bhikkhācariyaṃ jigīsato;

Muni pabrūhi me puṭṭho, moneyyaṃ uttamaṃ padaṃ’’.

О мудрец, прошу вас рассказать мне, желающему оставить свой дом

и жить монашеской жизнью, о пути к совершенному состоянию мудреца».

I'm intent on the homeless life;

I long for the almsround.

Tell me sage, when I ask you,

the utmost state of sagacity.

23. ‘‘Moneyyaṃ te upaññissaṃ, (iti bhagavā) dukkaraṃ durabhisambhavaṃ;

Handa te naṃ pavakkhāmi, santhambhassu daḷho bhava.

[Будда:]

«Я расскажу тебе о состоянии мудреца. Прийти к нему трудно, обрести тяжело.

Я дам тебе разъяснение. Будь стойким, проявляй усердие.

[The Buddha:]

I'll explain to you

a sagacity hard to do,

hard to endure.

24. ‘‘Samānabhāgaṃ kubbetha, gāme akkuṭṭhavanditaṃ;

Manopadosaṃ rakkheyya, santo anuṇṇato care.

Презирают ли тебя в деревне или почитают – практикуй равное отношение.

Оберегай свой ум от злобы, будь спокойным, не проявляй бурной радости.

Come now, I'll tell you.

Be steadfast. Be firm.

Practice even-mindedness,

for in a village

there's praise & abuse.

Ward off any flaw in the heart.

Go about calmed & not haughty.

25. ‘‘Uccāvacā niccharanti, dāye aggisikhūpamā;

Nāriyo muniṃ palobhenti, tāsu taṃ mā palobhayuṃ.

Различные соблазны вспыхивают подобно пожару в лесу,

женщины искушают мудрого. Пусть не поддастся он на эти соблазны.

High & low things will come up

like fire-flames in a forest.

Women seduce a sage.

May they not seduce you.

26. ‘‘Virato methunā dhammā, hitvā kāme paropare [parovare (sī. pī.), varāvare (syā.)];

Aviruddho asāratto, pāṇesu tasathāvare.

Воздерживаясь от половых связей, отказавшись от различных чувственных удовольствий,

не враждуй с живыми существами и не привязывайся к ним, ни к сильным, ни к слабым.

Abstaining from sexual intercourse,

abandoning various sensual pleasures,

be unopposed, unattached,

to beings moving & still.

27. ‘‘Yathā ahaṃ tathā ete, yathā ete tathā ahaṃ;

Attānaṃ upamaṃ katvā, na haneyya na ghātaye.

[Размышляй о сходстве:] "Каков я, таковы и они. Каковы они, таков и я".

Поставив себя на место другого, не убивай сам и других не побуждай к убийству.

'As I am, so are these.

As are these, so am I.'

Drawing the parallel to

yourself,

neither kill nor get others to kill.

28. ‘‘Hitvā icchañca lobhañca, yattha satto puthujjano;

Cakkhumā paṭipajjeyya, tareyya narakaṃ imaṃ.

Отбросив желания и жадность – то, что свойственно обычному мирскому человеку, –

практикуй как тот, кто ясно видит, и преодолей этот ад (прим: то есть карму скверных миров).

Abandoning the wants & greed

where people run-of-the-mill are stuck,

practice with vision,

cross over this hell.

29. ‘‘Ūnūdaro mitāhāro, appicchassa alolupo;

Sadā [sa ve (pī.)] icchāya nicchāto, aniccho hoti nibbuto.

Тот, кто не набивает желудок, умерен в еде. У того, кто имеет мало желаний, нет жадности.

А тот, кто всегда свободен от желаний, кто не имеет желаний, – тот достиг Освобождения.

Stomach not full,

moderate in food,

having few wants,

not being greedy,

always not hankering after desire:

one without hankering,

is one who's unbound.

30. ‘‘Sa piṇḍacāraṃ caritvā, vanantamabhihāraye;

Upaṭṭhito rukkhamūlasmiṃ, āsanūpagato muni.

Сходив за подаянием пищи, пусть мудрый отправится

на окраину леса и сядет у подножия дерева.

Having gone on his almsround, the sage

should then go to the forest,

standing or taking a seat

at the foot of a tree.

31. ‘‘Sa jhānapasuto dhīro, vanante ramito siyā;

Jhāyetha rukkhamūlasmiṃ, attānamabhitosayaṃ.

Обретя устойчивость в дхьяне, пусть он наслаждается этим медитативным сосредоточением на окраине леса,

пусть он будет полностью удовлетворен этим, медитируя у подножия дерева.

The enlightened one, intent on jhana,

should find delight in the forest,

should practice jhana at the foot of a tree,

attaining his own satisfaction.

32. ‘‘Tato ratyā vivasāne [vivasane (sī. syā. pī.)], gāmantamabhihāraye;

Avhānaṃ nābhinandeyya, abhihārañca gāmato.

Потом, когда ночь закончится, он должен пойти в деревню.

Пусть он не радуется ни тому, что его приглашают,

ни тому, что ему пожертвовали в деревне.

Then, at the end of the night,

he should go to the village,

not delighting in an invitation

or gift from the village.

33. ‘‘Na munī gāmamāgamma, kulesu sahasā care;

Ghāsesanaṃ chinnakatho, na vācaṃ payutaṃ bhaṇe.

Придя в деревню, пусть мудрый не снуёт от дома к дому.

Молчаливо ища подаяния пищи, пусть не допускает он пустословия.

Having gone to the village,

the sage should not carelessly

go among families.

Cutting off chatter,

he shouldn't utter a scheming word.

34. ‘‘Alatthaṃ yadidaṃ sādhu, nālatthaṃ kusalaṃ iti;

Ubhayeneva so tādī, rukkhaṃvupanivattati [rukkhaṃvu’pativattati (ka.), rukkhaṃva upātivattati (syā.)].

"Я получил что-то – хорошо. Я не получил ничего – и это хорошо", –

в обоих случаях имея такой настрой, он возвращается под своё дерево.

'I got something,

that's fine.

I got nothing,

that's good.'

Being such with regard to both,

he returns to the very same tree.

35. ‘‘Sa pattapāṇi vicaranto, amūgo mūgasammato;

Appaṃ dānaṃ na hīḷeyya, dātāraṃ nāvajāniyā.

Бродя с патрой (чашей для подаяния) в руке – не немой, но немой на вид, –

не должен он пренебрегать [даже] малым подаянием,

не должен он презрительно относиться к дарителю.

Wandering with his bowl in hand

– not dumb,

but seemingly dumb –

he shouldn't despise a piddling gift

nor disparage the giver.

36. ‘‘Uccāvacā hi paṭipadā, samaṇena pakāsitā;

Na pāraṃ diguṇaṃ yanti, nayidaṃ ekaguṇaṃ mutaṃ.

Различные пути практики преподал Отшельник.

Не переходят дважды на Тот берег, но не приходят туда однократным обдумыванием.^5*

High & low are the practices

proclaimed by the contemplative.

They don't go twice to the further shore.

This [Unbinding] isn't sensed only once.

37. ‘‘Yassa ca visatā natthi, chinnasotassa bhikkhuno;

Kiccākiccappahīnassa, pariḷāho na vijjati.

У того, кто не рассеян, у монаха, прервавшего поток [желаний],

отбросившего то, что надо сделать и не надо, страстей не возникает.

In one who has no attachment –

the monk who has cut the stream,

abandoning what is

& isn't a duty –

no fever is found.

38. ‘‘Moneyyaṃ te upaññissaṃ, khuradhārūpamo bhave;

Jivhāya tālumāhacca, udare saññato siyā.

Я расскажу тебе о состоянии мудреца, оно может быть подобно лезвию.

Прижав язык к нёбу, установи контроль над собственным желудком.^6*

I'll explain to you

sagacity: be like a razor's edge.

Pressing tongue against palate,

restrain your stomach.

39. ‘‘Alīnacitto ca siyā, na cāpi bahu cintaye;

Nirāmagandho asito, brahmacariyaparāyaṇo.

И пусть ум будет неленив, не допускай много [отвлекающих] мыслей.

Веди непорочную жизнь, без привязанностей, посвяти себя святой жизни.

Neither be lazy in mind,

nor have many thoughts.

Be committed to taintlessness,

independent,

having the holy life as your aim.

40. ‘‘Ekāsanassa sikkhetha, samaṇūpāsanassa ca;

Ekattaṃ monamakkhātaṃ, eko ce abhiramissasi;

Atha bhāhisi [bhāsihi (sī. syā. pī.)] dasadisā.

Сидя в уединении, практикуй созерцание, такое уединение называют мудростью.

Если в уединении ты обретешь подлинную радость, то засияешь в десяти направлениях.

Train in solitude

& the contemplative's task,

Solitude

is called

sagacity.

Alone, you truly delight

& shine in the ten directions.

41. ‘‘Sutvā dhīrānaṃ nigghosaṃ, jhāyīnaṃ kāmacāginaṃ;

Tato hiriñca saddhañca, bhiyyo kubbetha māmako.

Услышав похвалу от того, кто стоек, практикует дхьяну и отказался от чувственных удовольствий,

пусть мой ученик еще больше посвятит себя раскаянию и вере.^7*

On hearing the fame of the enlightened

– those who practice jhana,

relinquishing sensual pleasures –

my disciple should foster

all the more

conviction & conscience.

42. ‘‘Taṃ nadīhi vijānātha, sobbhesu padaresu ca;

Saṇantā yanti kusobbhā [kussubbhā (sī.)], tuṇhīyanti mahodadhī.

Пойми, что у рек, текущих по ущельям и расщелинам,

течение шумно, но большие реки текут бесшумно.

Know from the rivers

in clefts & in crevices:

those in small channels flow

noisily,

the great

flow silent.

43. ‘‘Yadūnakaṃ taṃ saṇati, yaṃ pūraṃ santameva taṃ;

Aḍḍhakumbhūpamo bālo, rahado pūrova paṇḍito.

Что пусто – то шумит, что полно – то в покое.

Глупец подобен полупустому кувшину, а мудрый – полноводному озеру.

Whatever's not full

makes noise.

Whatever is full

is quiet.

The fool is like a half-empty pot;

one who is wise, a full lake.

44. ‘‘Yaṃ samaṇo bahuṃ bhāsati, upetaṃ atthasañhitaṃ;

Jānaṃ so dhammaṃ deseti, jānaṃ so bahu bhāsati.

То, о чём Отшельник много говорит, полезно и имеет смысл.

Зная, он учит Дхарме; зная, он много говорит.

A contemplative who speaks a great deal

endowed with meaning:

knowing, he teaches the Dhamma,

knowing, he speaks a great deal.

45. ‘‘Yo ca jānaṃ saṃyatatto, jānaṃ na bahu bhāsati;

Sa munī monamarahati, sa munī monamajjhagā’’ti.

Но тот, кто, зная, обрёл самоконтроль, – тот, зная, не говорит много.

Такой мудрец заслуживает мудрости, он достиг состояния мудреца».

But he who,

knowing, is restrained,

knowing, doesn't speak a great deal:

he is a sage

worthy of sagehood;

he is a sage,

his sagehood attained.

Примечания:

1* Буквально "бык человеческий" (narāsabha). Слово подразумевает превосходство и мощь Будды. (1^)

2* Здесь речь идёт об ауре Будды, которую видел мудрец Асита. (2^)

3* Налака был младшим племянником Аситы. Мудрец Асита посоветовал Налаке стать учеником Будды, когда тот начнет проповедовать Дхарму. (3^)

4* Данной строфой завершается вступительная часть сутры, изобилующая красивыми и замысловатыми словами. Исследователи полагают, что эта часть была добавлена к сутре в поздний период формирования Трипитаки. (4^)

5* Словосочетание "тот берег" ("другой берег") здесь означает Нирвану. В противоположность этому мир, в которым мы живем, является "этим берегом". (5^)

6* Монахи в общине Будды питались один раз в день. Сравнение состояния мудрого человека с лезвием, вероятно, подразумевает, что практикующему в монашестве необходимо отсекать привязанности, имевшиеся в миру. (6^)

7* Раскаяние (hiri) здесь – это чувство стыда при совершении проступка и решимость более не повторять данный проступок. Вера (saddha) необходима для продвижения на духовном пути. Например, Способность Веры (saddhindriya) – это один из элементов пути к Пробуждению. (7^)

На главную страницу    |    На дополнительную страницу